Задание 16993 ЕГЭ по русскому языку

Но еще не отгремели крики и аплодисменты, как становится ясно, что случилось страшное несчастье. На одном из канатов-лямок, за которые солдаты перед взлетом удерживали шар на земле, теперь явственно видно - висит человек! Немедленно по толпе бежит догадка: один из солдат не успел выпростать ноги из канатной лямки и его подняло вместе с шаром. На фоне светлого летнего неба шар поднимается все выше и выше, неся двоих: один стоит в гондоле шара, другой висит на канатной лямке. Только что было шумно, радостно, люди кричали, аплодировали. Сейчас словно громадной крышкой прикрыло весь крут, на котором стоит толпа, и все замолкло. Люди стоят, как оглушенные неожиданностью несчастья, молчаливые, растерянные. Что будет? Затем сразу вспыхивают споры, догадки, предположения. Все разговаривают друг с другом, как знакомые. Каждый хочет услышать от другого что-нибудь ободряющее, утешительное. - Папа,- шепчу я,- Древницкий не может спуститься с шаром обратно? - Не может. Шар-то ведь неуправляемый. Не Древницкий его ведет куда хочет, а шар несет Древницкого по ветру... - Ничего с Древницким не случится! - очень уверенно и громко говорит рядом с нами какой-то господин в элегантной шляпе-котелке, надетой чуть-чуть набок. Немедленно вокруг него образуется кольцо людей. - По-вашему, все кончится благополучно? - Для Древницкого? Конечно! Сейчас он спустится с парашютом, и все будет отлично. - Вы думаете, Древницкий спустится с парашютом? - А как же иначе! - говорит шляпа-котелок.- Ведь он понимает не хуже нас с вами, что не воспользоваться сейчас парашютом - это же верная смерть! Нет, он спустится с парашютом! - А солдат? - спрашивает папа, и я слышу по голосу, как он волнуется. - Ну, солдату, конечно, аминь! - спокойно заявляет шляпа-котелок.- Древницкий спустится с парашютом, из шара вытечет последний воздух, и солдат загремит на землю. С такой высоты, представляете? - Значит, вы думаете, Федор Викторович,- спрашивает папа (он, оказывается, знает шляпу-котелок), - вы думаете, Древницкий бросит солдата на произвол судьбы? Погибай, мол, да? - А конечное дело так! - раздается знакомый голос, - и в группе людей, окружающих Федора Викторовича, мы видим Владимира Ивановича Шабанова. Мы не видели его с самого 1 мая, когда они поссорились с папой. Сейчас Шабанов смотрит на папу злыми глазами, хотя обращает свои слова не к нему, а к Федору Викторовичу. - Правильно рассуждаете, Федор Викторович! Спасти солдата Древницкий все равно не может, а себя спасти может, если спустится с парашютом. Он это и сделает. Своя, знаете, рубашка ближе к телу... - заканчивает Шабанов со смешком. Тут папа говорит, ни к кому не обращаясь: - Есть две отвратительные поговорки: "Моя хата с краю!" и "Своя рубашка ближе к телу!" Если бы все думали так, человечество до сих пор жило бы в пещерах, одевалось в звериные шкуры и разговаривало ударами дубины! В группе вокруг нас смех, сочувственный папе. - Правильно! - говорит какой-то человек, пожимая папе руку.- Правильно, доктор! - А в Древницкого я верю! - продолжает папа.- Он героический человек, он не станет усыплять свою совесть обывательскими поговорочками... И вон - смотрите! - шар еще виден, маленький-маленький, как булавочная головка... А никто с него с парашютом не спускается! Проходит еще минута, другая, - булавочная головка совсем исчезает из виду. - Ну, друзья мои,- обращается к нам папа, - мне пора в госпиталь. А вы как? Я вам советую - побудьте здесь, в саду, еще часок-другой. Здесь раньше всего станет известно, что с Древницким. Я из госпиталя тоже приеду сюда, к вам. Дома-то ведь мы от одной неизвестности истомимся! Мы остаемся в саду. Юлька дремлет на скамейке - она все-таки пережила большое волнение, настолько сильное, что даже начала ходить. Сейчас она от всего этого скисла, и заснула, положив голову на колени Анны Борисовны. Мы все тоже молчим. Большинство зрителей остались, как и мы, в Ботаническом саду: дожидаться известий о Древницком и солдате. Ожидание тянется мучительно. Время от времени происходит ложная тревога, как на вокзалах, когда кто-нибудь кричит: "Идет! Поезд идет!" - и все бросаются подхватывать свои узлы и чемоданы. Так и тут: где-то кто-то что-то выкрикивает, все устремляются туда, а оказывается - одни пустяки. О Древницком и о солдате ни слуху ни духу. Как в воду канули. Приезжает папа, сидит с нами, тоже томится. И вдруг крик: - Подъехали! Подъехали! - Идут сюда! Появление Древницкого и солдата вызывает целую бурю криков и аплодисментов. Их ведут на веранду ресторана. Сквозь толпу к папе протискивается какой-то человек: - Доктор, пожалуйста, посмотрите, что с Древницким... Пожалуйста, за мной, на веранду... Пропустите, господа! Толпа расступается, папа идет на веранду ресторана, ведя за руку меня. Я иду за папой, ничего не видя, кроме Древницкого. - Спасибо, доктор,- говорит папе Древницкий, -у меня пустяки, ссадины.. А вот спутнику моему, солдату Путырчику, нужна помощь. У Путырчика все цело, ничего не сломано, не вывихнуто, но он какой-то странный. Неподвижный взгляд, как бы отсутствующий... Смотрит в одну точку. Он не сразу откликается даже на свою фамилию и будто не понимает, что ему говорят. - Путырчик, друг, - говорит Древницкий, - на, выпей - душа оттает... Путырчик осушает рюмку, утирает губы краем ладони, но не становится ни веселее, ни живее. - А как я тебе кричал, когда мы летели, помнишь? Путырчик, помолчав, отвечает: - Ваше благородие до мене кричали: "Держись крепчай! Не отпускай вяровку! Держись крепчай, а то пропадешь..." - И ты держался? - А як же ж! Сказано було: "Держись крепчай",- я и держаусь... Путырчика увозят в казарму. - Плох он, доктор? - спрашивает Древницкий. - Не очень хорош,- соглашается папа.- Может, отойдет, конечно... Но, видно, потрясение было чрезмерным. Пока папа смазывает йодом и перевязывает ссадины на его руках, Древницкий рассказывает, что с ними произошло. Когда Древницкий обнаружил, что на петле висит солдат, он испугался, как бы солдат не выпустил из рук каната: он бы тогда сразу грохнулся на землю. Оттого он и кричал солдату все время: "Держись крепче, не то пропадешь!" - Даже голос сорвал кричавши! - шутливо жалуется Древницкий. Потом, когда из шара вытек весь воздух, пустая оболочка шара, похожая на выжатый лимон, стремительно падая, понесла их на землю. Вот тут им повезло: оболочка шара упала на деревья пригородного леса. Только это их и спасло... - Честно говоря,- признается Древницкий, -я сегодня живым остаться не чаял! - А почему вы не спустились с парашютом? - Бросив солдата?! - В голосе Древницкого звучит удивление.- Бросив его одного на верную смерть? - И, помолчав, добавляет: - Нет. Я так поступить не мог. (По А.Я. Бруштейн)